Юрий b.

Кратчайший способ расправы с толкинистами

Эта статья написана как ответ на письмо некоей Леси Орловой в "Независимую Газету". В нем дама слезно описывает "реальный случай" своего брата, который подвергся насилию со стороны "отвратительной секты толкинистов" и был освобожден лишь стараниями своей "влиятельной тети". Ссылки на ее полную статью, к сожалению, мы привести не можем.

1. Способ расправы

Прочитали статью Леси Орловой «Туда и Обратно», или история неудавшегося толкиениста». Правильная статья. В стране, находящейся в глубоком социально-экономическом кризисе, когда останавливаются или захватываются промышленные предприятия, политики никак не могут поделить власть, а огромный процент населения находится за чертой бедности, не место таким «надмирным, со светлыми улыбками» существам, некоторые из которых даже отказываются называть себя людьми, а приписывают себя к несуществующим расам и, вдобавок, придумывают себе всякие дурацкие, с точки зрения нормальных людей, имена и прозвища. Незачем переводить полезные строительные материалы на создание макетов давно вышедшего из употребления холодного и стрелкового оружия.

То, что они все время «тусуются» по лесам, означает, что им больше нечем заняться, кроме как убегать, как волкам, в чащу и там разыгрывать глупые, с точки зрения порядочных людей, спектакли с пафосными речами и красивыми движениями и бренчать на гитаре (которая дискредитировала себя как  музыкальный инструмент еще в 70-е годы — на ней и правильной, ритмичной музыки-то, не напишешь).

А что они читают! Боже! Толкин, Желязны, Ле Гуин, не говоря уж о Майринке, Перси Биши и Мэри Шелли, Кафке – ведь это все, с точки зрения в меру образованных людей, клинический бред. Да эти книги давно пора запретить, как упадочную и отвлекающую от необходимых повседневных занятий литературу. Тем паче, что вон чем это оборачивается – дети уходят из дому и не желают возвращаться к своим обычным занятиям: учёбе, помощи родителям и т.п. И мало этого – они же вскоре воображают себя поэтами, «творческими личностями», начинают самочинно писать – песенки «толкинутые», сказочки – вместо того, чтобы получить профессию и стать полноправными членами общества. Одеваются в какие-то романтические лохмотья, чёрти что читают, чёрти во что играют, чем хорошим, спрашивается, может это кончиться? А еще прозываются «интеллектуальной молодежью» – да разве можно в наше непростое время быть романтиком, и тем более интеллектуалом? Уж лучше быть дураком – по крайней мере не возникает бредовых идей и фантастических иллюзий.

Безусловно, правильная статья. Нечего с неформалами церемониться. В конце её приведен пример того, как можно и нужно с толкинутыми поступать. Но это была мелкомасштабная операция, такой припаркой всей болезни не вылечить. Посему предлагаются следующие меры:

Во-первых, начать среди обыкновенных обитателей московских (например) окраинных дворов, (особенно среди тех, у кого правильная форма головы и армейская прическа), пропаганду против неформалов – равно и толкинистов, и всей прочей шушеры. Тогда их в течение нескольких лет в собственных же дворах передавят.

Во-вторых, надо вычислить лидеров и координаторов вышеупомянутых неформальных движений и нейтрализовать их. Ради того, чтобы мальчики Костики и девочки Джонки лишний раз не ушли из дому невесть куда и зачем, проломить – для острастки – несколько непутевых голов («авось через дырку в голове войдет немного ума», как еще у Р. Киплинга говорено) – цена не высокая.

В-третьих, надавить, с помощью денег и связей, на соответствующие отделения милиции, курирующие Нескучный сад, Царицыно и все прочие подозрительные места, дабы они выкурили и отвадили оттуда всех волосатых и оборванных. Это наша милиция умеет делать действительно хорошо.

Таким образом можно будет заразу вылечить. Всё очень просто. Но, увы, тут есть несколько «но», касательно и способа истребления ненавистных, и самой статьи глубокоуважаемой Леси Орловой.

2. Возвращение блудного брата

Статья написана сочным, крепким, даже местами солёным языком, безо всякого ложного жеманства (и без литературных эвфемизмов, так сказать). Однако, к сожалению, нельзя оставить без внимания некоторых вкравшихся в текст неточностей исключительно фактического характера.

Нельзя, конечно, упрекать автора материала в неосведомлённости относительно правил чтения в английском языке, согласно которым слово Tolkien пишется и произносится по-русски не «Толкиен», а «Толкин» (соответственно, производное от него — «толкинист»). Зачем предаваться излишнему буквоедству — ведь и «Робинзона Крузо» во времена Ильфа и Петрова переводили как «Робинзон Крузоэ» (Даниэля Дэфоэ) — и ничего.

Больше претензий у многих серьезных литературоведов может вызвать наименование «Властелина колец» «простой сказочкой». Последняя, будучи некогда беллетристическим произведением, выдержала проверку временем, а следовательно, причисляется к произведением высокой, или художественной литературы (как все тот же многострадальный «Робинзон Крузо» или «Три мушкетера»).

Очень жаль, что автор так небрежно воспользовался термином «ролевая игра», назвать которую «войнушкой», это все равно, что заявить, что, например, балет “Ромео и Джульетта”— это такая войнушка в танцах, когда якобы Монтекки и якобы Капулетти, переряженные, носятся друг за другом взад-вперед по сцене с бутафорским оружием, выдрючивая при этом ногами всякие финты. Вообще говоря, ролевая игра — это даже не школьная военная “Зарница”, в которой заставляли участвовать во время оно октябряток-пионеров.Это, как правило, театральное действо, соотносящееся с мистическими ритуалами глубокой древности, и примерно те же цели преследующее: обнаружить в себе способности к перевоплощению в другое существо, и контролю над ним.

Да и описываемый захват силой млада вьюноша злобными толкинистами чем-то смахивает на «Протоколы Сионских мудрецов» (налет тетушкиных «мальчиков» представляется как-то легче, да и «жестокий бойкот», которому подвергли несчастного сокурсники-толкинисты кажется вполне естественной человеческой реакцией). Кроме того, вызывает сомнение та информация, что толкинутые каждого встречного-поперечного зазывают «вступать и прославлять» (может быть автор перепутал их с адептами церкви Свидетелей Иеговы?). Но не будем слишком строги к автору, который, вероятно не мог быть в курсе таких нюансов в силу понятного отсутствия личного опыта.

А кстати, откуда же тогда информация? Да ведь от самого героя, братика, — «придурка» Костика. Может быть и от тетушки-дракона? Может, и от неё, — новости о семейных дрязгах имеют обыкновение быстро распространяться между родственниками. Так почему бы и не вынести семейную проблему «из избы» да на газетную полосу (своему-то человеку виднее, как там было)? Почему бы не выпороть показательно зарвавшегося братика (а за одно и всю его семью) — без лишних церемоний, знаете, как у Щедрина, — по-родственному. Может быть и не слишком этично — зато надежно и практично. Но, увы, тут придется укорить автора в некоторой неубедительности: своим-то, конечно, про Костика все ясно — «придурок» , но вот нам, сторонним читателям, не совсем понятно, почему оскорбляется человек, ничего преступного не совершивший: не вор, не хулиган, не алкоголик, не наркоман и не убийца (которые тоже порой заслуживают элементарного уважения — по крайней мере, так утверждает Кодекс журналистской этики)? Почему мы, читатели, не обращающиеся к «желтой»  прессе, должны слышать сальные подробности насчет «жестокого лишения невинности»  в пьяном виде и антисанитарных условиях? (И кстати, дано ли было на это разрешение самого Костика? было ли заявлено им в милицию о грубом изнасиловании? если да, то почему об этом факте не упомянуто в статье?)

И вообще, какова цель этого материала? Всесторонняя профилактика семейных отклонений? Какова, простите за банальность, «положительная идея» статьи? А если совсем просто, то кто тут хороший? Конечно, не толкинисты: «раньше я толкинистов на любила инстинктивно... А теперь я получила наглядное подтверждение своим костным и плебейским взглядам...» , — пишет Леся Орлова, иначе говоря, никогда они мне не нравились — а тут подвернулась такая возможность. Разумеется, не Костик: этот «домашний мальчик», у которого «с друзьями как-то не очень сложилось» , вследствие чего он «чатился» под именем Wild, и таким путем «свою тщедушность компенсировал» изначально глубоко презираем автором. Может быть Костиковы родители? Да нет, родители «суровые» , мальчика «придавили» — в общем, из статьи видно, что каковы родители, таковы и отпрыски: что сынок- «придурок», что злорадная его сестричка. Семья такая. Но вот, наконец, и «положительный», одобряемый автором персонаж — «тетушка-дракон», нагрянувшая под знаменем возмездия в толкинистское логово. Что хорошего она сделала? Ворвалась, положила на пол, прижала племянника сотоварищи к ногтю, обещая присутствующим «будущее», разогнала, водворила родственничка по месту жительства — при помощи «мальчиков», разумеется. Вот такой вариант «добра с кулаками», такой вот положительный образ «бизнес-леди» , которая и сама в жизни добилась (в отличие от «романтиков» типа Костика), и любого добить может (как явствует из статьи).

3. Отклонисты и стандарт

В общем и целом, автор подспудно подразумевает, наличие некого стандарта человеческого существа, нормального человека, от которого её родственник Костик, как и все эти веселые мальчики и девочки в лохмотьях, отклонились (а кое-кто и вообще откланялся). Этот стандарт уже довольно давно получил ёмкое и увесистое определение: «мажор». Есть неформалы, с которыми нормальным людям всё давно ясно. Есть цивилы – это те, кто умеренно пользуется благами цивилизации, и в ус не дует.

Мажоры же - это особая категория людей. Для них материальные блага очень важны. Важны настолько, что они считают истинным кощунством пренебрегать ими. Особи мужского пола, если на столе дома у них не стоит компьютер распоследней степени крутости, с крутейшей операционной системой Windows’XXX,  в гардеробе не висит три костюма от Версачи, а во дворе по ночам не улюлюкает, доводя до белого каления бродячих кошек, а чутких пенсионеров до инфаркта, сигнализация на шестисотом «мерине», порой чувствуют себя буквально неполноценными. То же и с особями женского пола: если они не могут напялить на себя норковую шубу с отделкой из бобра, наштукатуриться «MaxFactor’ом» и устроить на голове вавилон где-нибудь у Славы Зайцева, им воистину плохо становится. Ну и, конечно, квартиры, загородные виллы и прочая.

А чтобы они, бедные, не чувствовали себя обделенными по части эстетики, для них на конвейере штопаются сборники «Союз-черт-знает-сколько», за огромные деньги снимаются клипы «Здравствуй, я твоя мышка, я тебя съем», голосят в микрофон Алёны Апины и прочие «Отпетые мошенники» – главное, шоб, чисто при-икольно было, и не за-агрузно. А чтобы умиляться, им построили Храм Христа-Спасителя, с крестами даже на фонарных столбах — для пущей святости, наверное.

А чтоб было чего почитать, для них выпускаются «чернокошечные» серии детективов, всякие «Слепые», «Варёные», «Сумлённые», и штампуются дутые жёлтые сенсации в «Мегаполисе», «Вот так!», «Очень страшной газете», et cetera.

Мажоры чувствуют себя комфортно только тогда, когда все вокруг них выглядит привычным для них образом — ярко, блестко и пусто. Если ж в этот распорядок вламывается что-то недостаточно пошлое, или, о ужас! — не пошлое вовсе, они начинают дёргаться.

Сначала того, кто посмел нарушить их законы, легко осмеивают, слегка издеваясь, ненапряжно так поклевывают. Если их жертва в своем «зле» упорствует, они начинают все больше дёргаться, раздражаться, издеваться, ненавидеть и уничтожать. И успокаиваются только тогда, когда объект их издевательств окончательно сломлен и втоптан в привычную им грязь. Когда начинает слушать тех же «Отпетых Басковых» и читать «Слепого». Но и тогда они порой долго не могут забыть причинённой обиды, и выплескивают везде, где только могут (в том числе и на страницах газет) свою уже утратившую конкретную мишень и перешедшую в разряд общего брюзжания дешёвую злобу. Как наш автор, не слишком озабоченный тем, что добрая треть сведений в его статье — несчастный плод воображения. Чтобы не сказать, выкидыш.